Хочу рассказать о двух своих сестричках и о своей родной тете. Они не ростовчане - таганрожцы. У моего отца (который, кстати, ушел на фронт в июле 1941 года и вернулся в августе 1946 года) было две сестры - Идочка Бороховская и Эленька Певзнер. Идочка умерла в 1939 году, и у нее осталась девочка, Бэллочка Староженко, которую воспитывали мои бабушка и дедушка. Отец у Бэллочки был русский, но тоже жил с еврейскими тестем и тещей. С первых дней войны он ушел на фронт, а когда в Таганрог вошли немцы и вывесили листовки о сборе всех евреев, бабушка с дедушкой взяли Бэллочку и пошли на сборный пункт.
Чудом русской бабушке удалось вырвать из толпы девочку и увезти к себе. Стариков расстреляли. А вечером к русской бабушке прибежала соседка и сказала, что кто-то доложил полицаям, что они прячут еврейскую девочку, и старики тут же увезли ее к кому-то в деревню, и всю войну прятали ее в подвале.
Она осталась жива, ей уже много лет, живет в Таганроге, воспитала дочь и внука. У нее остались те самые еврейские глаза, в которых отражается вся скорбь нашего народа.
А вторая сестричка, Сарочка, осталась в Таганроге с тетей Элей, т.к. ее отец был на сталелитейном заводе каким-то ведущим инженером. Был приказ «не оставлять немцам завод, взорвать, уходить с семьями туда, где должны быть машины, и всех вывезут». Но немцы вошли с другой стороны города, завод взорвали, а семьи увезти не удалось.
Тетя с ребенком не пошли на сборный пункт. И тут опять доложили немцам, что женщина с ребенком - евреи, прячутся в сарае. Их выволокли во двор, на глазах матери расстреляли девочку, Мать сошла с ума, в агонии кидалась на немцев. Ее тоже убили. Все это русской бабушке Лилечке, которая спрятала Бэллочку, рассказали очевидцы. Она после войны - нам.
А мой отец, вернувшись с фронта, так и не смог никогда больше побывать Таганроге. Это было выше его сил.
Бороховская Белла Моисеевна
Хочу рассказать о двух своих сестричках и о своей родной тете. Они не ростовчане - таганрожцы. У моего отца (который, кстати, ушел на фронт в июле 1941 года и вернулся в августе 1946 года) было две сестры - Идочка Бороховская и Эленька Певзнер. Идочка умерла в 1939 году, и у нее осталась девочка, Бэллочка Староженко, которую воспитывали мои бабушка и дедушка. Отец у Бэллочки был русский, но тоже жил с еврейскими тестем и тещей. С первых дней войны он ушел на фронт, а когда в Таганрог вошли немцы и вывесили листовки о сборе всех евреев, бабушка с дедушкой взяли Бэллочку и пошли на сборный пункт.
Чудом русской бабушке удалось вырвать из толпы девочку и увезти к себе. Стариков расстреляли. А вечером к русской бабушке прибежала соседка и сказала, что кто-то доложил полицаям, что они прячут еврейскую девочку, и старики тут же увезли ее к кому-то в деревню, и всю войну прятали ее в подвале.
Она осталась жива, ей уже много лет, живет в Таганроге, воспитала дочь и внука. У нее остались те самые еврейские глаза, в которых отражается вся скорбь нашего народа.
А вторая сестричка, Сарочка, осталась в Таганроге с тетей Элей, т.к. ее отец был на сталелитейном заводе каким-то ведущим инженером. Был приказ «не оставлять немцам завод, взорвать, уходить с семьями туда, где должны быть машины, и всех вывезут». Но немцы вошли с другой стороны города, завод взорвали, а семьи увезти не удалось.
Тетя с ребенком не пошли на сборный пункт. И тут опять доложили немцам, что женщина с ребенком - евреи, прячутся в сарае. Их выволокли во двор, на глазах матери расстреляли девочку, Мать сошла с ума, в агонии кидалась на немцев. Ее тоже убили. Все это русской бабушке Лилечке, которая спрятала Бэллочку, рассказали очевидцы. Она после войны - нам.
А мой отец, вернувшись с фронта, так и не смог никогда больше побывать Таганроге. Это было выше его сил.
Бороховская Белла Моисеевна
