Эта краткая история о том, как наша большая еврейская семья пережила эту страшную войну 1941- 1945 г.г. К началу войны нас в семье пятеро: отец Зайвель Шулемович (1907 г. рожд.), мама Дарья Марковна (1905 г.рожд.) и трое сестер: Сара - 1931 г. рожд., Александра (1934 г. рожд.) и Ася (1939 г. рожд.). Мы были людьми со скромным достатком - отец работал бухгалтером в медицинском учреждении, которое потом было преобразовано в военный госпиталь; мама – домохозяйка, воспитывала трех дочерей. Мы жили в маленьком съемном домике большого украинского города Горловка Донецкой области. Мы были счастливы – семья наша большая, дружная, будущее нам казалось светлым и прекрасным...

Папа Грудской З.Ш. (справа)

Наступил страшный 1941-й год. Уже к сентябрю 1941 года над донецкими степями показались фашистские самолеты, был взят Киев, Харьков, другие украинские города. Немцы приближались к Горловке. Наши родители понимали, что оставаться в оккупированной Горловке – это подписать всем нам смертный приговор. Ведь фашисты не щадили людей еврейской национальности. Наш папа сделал все возможное, чтобы мы смогли покинуть Горловку и отправиться в далекую эвакуацию за Урал.

Отца призвали в Красную Армию уже в июле 1941 г. Мы остались одни с мамой. Отец был сердечником и не был направлен в действующую армию. Служил в г. Куйбышеве, на военном заводе в составе трудового фронта. Благодаря его усилиям как бывшего служащего военного госпиталя и ходатайства военкомата за красноармейца Грудского З.Ш. наша семья получила документы на право эвакуации вместе с госпиталем.

Наша семья перед началом войны, 1941 год: папа Зайвель Шулемович, мама Дарья Марковна, бабушка Поля (мама отца), старшая сестра Сара, средняя – это я, Александра и младшая - Ася

Все эти месяцы август, сентябрь, октябрь 1941 года шла активная подготовка госпиталя к эвакуации. Маму оформили швеёй в составе госпиталя. Наконец этот день настал - 22 октября 1941 года. Это был трудный запоминающийся день. Мы, трое детей, на подводе с самыми необходимыми вещами, которые можно было разместить на подводе. Едем до Горловского вокзала. Там нас разделяют. Маму сажают на открытую железнодорожную платформу вместе с оборудованием госпиталя, а нас - в общий вагон. Руководитель нашего «коллектива» – старшая сестра Сара, ей уже около 10 лет. Места с «удобствами» - две третьих полки. В этом же «купе» разместились начальник и медсестра госпиталя . Вагон был заполнен маленькими детьми с мамами. Только мы втроем были без мамы, т.к. в нашем составе была старшая сестра.

После укомплектования санитарного поезда, погрузки всего оборудования и персонала наш поезд начал свой долгий и страшный путь от украинского города Горловка до таежного рудника Темир-Тау в Кемеровской области. Через несколько дней после отправки санитарного поезда, Горловку заняли немцы. Наш путь пролегал сначала по европейской, а затем – по азиатской части СССР, через Ясиноватую, Красный луч, другие города, название которых я уже не помню. Мне, Александре, было в то время 7 лет. Наш путь за Урал продолжался 30 дней, и только в середине ноября мы прибыли на тупиковый путь рудника Темир-Тау. Долгие дни пути мы оставались в зоне долета фашистских самолетов. На поезда и железнодорожные станции сбрасывали бомбы. По сигналу «Воздушная тревога» поезд останавливался, по этой команде «тревога» все выбегали, точнее, выкатывались из вагонов и открытых площадок, укрывались, как могли в лесных массивах и других местах. Затем снова погрузка и в путь.

Нам открывалась ужасная картина: разбитые составы, раненые и убитые наши солдаты, мирные жители. Нашему составу каким-то чудом удалось прорваться сквозь этот кошмар.

Нужно отметить, что руководство госпиталя старалось накормить детей, ехавших в поезде. Запомнилось то, что в день 7 ноября 1941 года нам выдали печеные булочки.

Наконец мы в месте назначения, начинается новая жизнь в период с ноября 1941 г. до сентября 1942 г. Место, где мы высадились из санитарного поезда, представляло собой маленький поселок, окруженный таежными лесами. В этом поселке работал небольшой рудник, в котором добывали руду, взрывали тайгу.

Жили в маленькой комнатке в бараке, кроме нашей семьи проживала еще мать с двумя детьми. По возрасту я должна была пойти в первый класс, но по многим обстоятельствам пришлось пропустить год учебы. Старшая сестра не смогла ходить в школу - у нее не было валенок.

Как мы существовали? Чем питались? Об этом можно написать отдельный рассказ. Как и все люди в СССР, получили хлебные карточки, мама работала учетчицей среди таежных рабочих (бывших заключенных). Получала какую-то зарплату, выменивала на продукты кое какие вещи, которые привезли с собой. Постоянно хотелось есть. Нашей самой младшей сестре старались выделить лишний кусочек хлеба. Запомнился один из самых тяжелых периодов в той нашей жизни: Сара потеряла недельные хлебные карточки на трех членов нашей семьи. Пришлось очень туго, но выжили.

Отдельный отрезок нашего пребывания в эвакуации проходил в поселке Безымянном в 18 км от Куйбышева: с сентября 1942 до мая 1943, т.е. до того времени, когда от фашистов был освобожден г. Таганрог. В этот город мы переехали вслед за назначением нашего отца на службу на авиационный завод им. Бериева.

В начале 1945 года отца призвали в действующую армию, сначала на переподготовку в г. Чугуев, Харьковской области. К моменту завершения обучения в мае 1945 г. закончилась эта страшная война. Но отец вернулся домой только к началу 1947 г. В этом же году вся наша семья возвратилась в нашу родную Горловку.

Хазанович (Грудская) Александра Зиновьевна